Аннотация  | Оглавление  | Предисловие  | Заключение  | 

Издание рассчитано на врачей-педиатров, физиологов, психологов и педагогов. В книге, переведенной со второго дополненного немецкого издания, показано развитие деятельности мозга ребенка. Освещаются вопросы развития органов чувств, движений, эмоций и др., а также общие закономерности развития деятельности мозга ребенка. Автор уделяет внимание вопросу о влиянии среды на формирование поведения ребенка. Содержание книги основано на большом экспериментальном и клиническом материале. В ней приводится обширная литература по физиологии, психологии и клинике. Несмотря на то, что некоторые высказывания автора не соответствуют диалектико-материалистическому мировоззрению (что оговорено в предисловии), книга несомненно представляет значительный интерес для вышеупомянутого контингента читателей и окажется для них полезной.

Оглавление

Предисловие 5

Предисловие к первому изданию 9

Предисловие ко второму изданию 10

Пробуждение деятельности мозга 11

Заключение 22

Литература —

Развитие деятельности органов чувств 24

Общие реакции —

Органы чувств 28

Органы чувств кожи —

Боль 29

Прикосновение и давление 33

Ощущение тепла и холода 39

Вкус 42

Слюноотделение при вкусовых раздражениях 47

Обоняние —

Зрение 50

Анатомия —

Зрачковая реакция 52

Мигание 54

Рефлекс с глаза на шею 56

Взор 57

Цветоощущение 63

Научение видению 73

Слух 77

Общая работоспособность органов чувств 86

Заключение 89

Литература 91

Развитие мимических движений из деятельности

органов чувств 97

Теории выразительных движений —

Реакции лицевых органов чувств. Иррадиированная

реакция (Ausbreitungs-reaktionen) 100

Выразительные движения и дыхательный центр 104

Выразительные движения лица 105

Крик и плач 106

Улыбка и смех 112

Внимание, удивление, страх 116

Отрицание и утверждение 118

Характерные особенности основных процессов 119

Физиогномика 125

Заключение 126

Литература 127

Рефлексы положения и движений 129

Вестибулярные реакции 130

Калорическое раздражение —

Электрическое раздражение 131

Влияние ускорения движения —

Реакция положения тела 134

Компенсаторные установки глаз —

Рефлексы положения 135

Тонические рефлексы с шеи на конечности —

Тонические лабиринтные рефлексы на конечности 137

Асимметрический двигательный рефлекс на конечности —

Тонические кожные рефлексы 138

Тонические кожные рефлексы на конечности —

Тонические хватательные рефлексы кисти и стопы —

Рефлекс с позвоночника (Ruckgratreflex) 141

Выпрямительные рефлексы 144

Рефлекс с шеи на туловище —

Рефлекс с туловища на голову —

Лабиринтный выпрямительный рефлекс на голову 145

Цепные рефлексы, зависящие от лабиринтного

установочного рефлекса на голову 146

Симметрические цепные рефлексы в положении на животе 149

Асимметрический цепной рефлекс в висячем,

наклонно-боковом положении, головой кверху 153

Симметрический цепной рефлекс в висячем

наклонно-спинном положении, головой кверху 155

Симметрический цепной рефлекс в висячем

горизонтальном положении на спине 156

Тонический рефлекс с позвоночника на ноги —

Поза покоя (во сне) 157

Рефлексы стояния и ходьбы 159

Готовность к стоянию —

Реакции опоры 16О

Изменение опорного тонуса при движениях головы 163

Рефлекс на позвоночник 164

Качательная реакция 165

Реакция подпирания и хромания 166

Реакция подтягивания рук 167

Заключение 169

Литература —

Локомоция 171

Подготовительные стадии локомоции —

Движения шагания и восхождения —

Ползающие движения 175

Плавательные движения 176

Так называемые лазательные движения 177

Стадии самостоятельной локомоции 179

Походка —

Ползание на животе 181

Ползание на четвереньках 182

Скольжение 185

Вертикальная ходьба —

Стадии вставания 189

Цефалокаудальное (нисходящее) направление развития 190

Филогенетические следы 192

Заключение 197

Литература —

Различные движения 200

Формы движений. Судорожное гримасничание 201

Атетотические движения 203

Массивные движения 205

Произвольные движения 206

Хватание —

Праворукость 208

Судороги 210

Двигательные центры грудного ребенка 215

Мышечный тонус 219

Потребность в движении и деятельности 220

Преобразование форм движений за пределами

детского возраста 224

Заключение 225

Литература 226

Рефлексы, имеющие важное клиническое значение 228

Коленный рефлекс, рефлекс приводящих мышц —

Рефлекс ахиллова сухожилия 229

Реакции с подошвы ноги —

Симптом Бабинского —

Симптомы Россолимо и Мендель—Бехтерева 232

Рефлекс бегства —

Рефлекс рук 233

Кремастеровый рефлекс —

Рефлекс брюшной стенки —

Менингеальные симптомы 234

Менингеальная поза —

Ригидность затылка, поцелуй собственного колена 235

Сгибательная контрактура коленного сустава

(симптом Кернига) 236

Затылочный симптом (Брудзинского) 237

Паховый сгибательный рефлекс —

Перекрестные одноименные и разноименные

сгибательные и разгибательные рефлексы ног 238

Симптом Бабинского 239

Симптом Лясега —

Тонический рефлекс с шеи на конечности —

«Симптом лонного сочленения —

Щечный симптом 240

Аурикулярный симптом —

Симптом треноги —

Значение Менингеальных симптомов —

Симптомы тетании 243

Признаки латентной тетании —

Повышенная механическая возбудимость —

Повышенная электрическая возбудимость 246

Симптомы явной тетании 247

Значение тетанических болезненных симптомов —

Заключение 250

Литература —

Неврология дыхания 253

Механизм дыхания —

Число дыханий 254

Структура дыхательного центра млекопитающих 255

Расстройства дыхания грудных детей 259

Формы дыхания 260

Высшая форма дыхания —

Периодическое дыхание 261

Удушливое дыхание 266

Судорожное дыхание (гаспинг) 267

Блок в дыхательном центре 277

Блок между периодическим и судорожным дыханием 278

Блок внутри центра судорожного дыхания 279

Икота 281

Глотательное дыхание 286

Постоянное нерегулярное дыхание 289

Внутриматочные дыхательные движения 290

Дыхание недоношенных детей 294

«Первое» и последнее дыхательные движения 295

Расстройства дыхания в более позднем детстве 298

Дыхание основанием полости рта,

инспираторные втяжения —

Дыхание крыльями носа 301

Судорожные припадки детей («родимчик») 302

Приступ коклюшного кашля 304

Дыхание вздохами 311

Дыхание слабоумных и эпилептиков 312

Зевание 315

Заключение. Структура и функциональный распад

дыхательного центра человека 318

Литература 319

Неврология питания 323

Процесс сосания —

Функции матери —

Функции грудного ребенка 327

Анатомия процесса сосания 327

Неврология сосания 329

Центр сосания —

Поиски груди 330

Появление сосательных движений 337

Координация сосания, дыхания и глотания 339

Сосание и дыхание 340

Дыхание и глотание 355

Сосание и глотание 359

Аспирация 362

Условные рефлексы при кормлении 364

Акт сосания груди 366

Сосание из рожка 370

Филогенетические следы 373

Нейрологические сопутствующие явления —

Сосание пальца 375

Патология процесса сосания —

Фармакология процесса сосания 377

Отрыжка и рвота 378

Голод и насыщение 38О

Кормление грудью (Stillen) 386

Заключение 389

Литература 391

Сон и сноподобные состояния 395

Сон —

Потребность в сне —

Сопутствующие явления во время сна 398

Сон как центральное торможение —

Возбудимость во время сна 399

Нарушения сна 402

Гипноз 403

Тоническая неподвижность («животный гипноз») 404

Заключение 407

Литература 408

Условные рефлексы 409

Основные положения —

Развитие условных рефлексов 412

Физиология условных рефлексов 415

Вторая сигнальная система 421

Патология условных рефлексов 423

Явления доминанты 424

Заключение 427

Литература 428

Неврологические особенности различных

возрастных стадий 430

Созревание тканей и начало работы головного мозга —

Эмбрионы и зародыши 433

Недоношенные дети 436

Неродившиеся дети 437

Дети во время родов 439

Зрелые новорожденные —

Физиология —

Повреждения при родах 440

Грудные дети 446

Дети после грудного возраста 448

Заключение —

Литература 449

Структура деятельности мозга 451

Филогенетические доказательства 452

Онтогенетические доказательства 456

Заключение 460

Литература —

Ребенок и окружающий мир 462

От детеныша обезьяны до ребенка 463

Мир, окружающий грудного ребенка 468

Мать и ребенок 474

Отец и дети 484

Тоска по дому 486

Вредности госпитализма 491

Заключение 499

Литература 500

Общий обзор 502

Литература 507

Указатель авторов 508

Предисловие

Имя автора книги Альбрехта Пейпера, одного из крупнейших педиатров Германской Демократической республики, директора клиники детских болезней при Лейпцигском университете, хорошо известно советским врачам и физиологам. Его первая книга «Функции мозга грудного ребенка», в значительной мере предопределившая направление последующих исследований молодого тогда клинициста, была переведена на русский язык более 30 лет тому назад.

Физиологии нервной системы ребенка посвящена и настоящая монография автора, вышедшая вторым изданием на немецком языке в 1956 г.

Развитие деятельности мозга ребенка является той узловой проблемой, в которой физиология нервной системы соприкасается как с психологией детского возраста, так и с педиатрией, поскольку идет речь об отклонениях от нормы.

Проблема становления функций мозга и органов чувств в процессе индивидуального развития ребенка имеет также большое значение для философии, так как она тесно связана с проблемой становления сознания в онтогенезе.

Знание физиологических закономерностей, определяющих деятельность нервной системы ребенка, является непременной предпосылкой для правильной оценки клинических симптомов. В этом состоит один из аспектов практического использования результатов физиологических исследований в детском возрасте. Вместе с тем, всестороннее изучение формирующегося детского мозга позволяет получить ценнейшие материалы для разработки такой теоретической биологической проблемы, как проблема эволюции функций животного организма.

В настоящей книге обобщается огромное количество фактов, полученных в специальных экспериментальных и клинических исследованиях, а также в результате систематических целенаправленных наблюдений развития нервной деятельности ребенка и детенышей некоторых позвоночных животных. В своем труде автор объединяет итоги не только тех работ, которые были проведены им самим и его сотрудниками, но и многочисленных исследователей других стран, в том числе русских и советских ученых. Как и следовало ожидать, наиболее полно представлены в монографии труды немецких авторов.

Обилие фактического материала, представление о котором можно получить хотя бы по алфавитному указателю, составляет бесспорное достоинство книги. Автор не просто приводит данные из других источников, но и подвергает их глубокому анализу, а зачастую тщательной проверке и сопоставлению с результатами собственных исследований.

Многолетние оригинальные исследования автора посвящены врожденным рефлексам новорожденных детей и, в частности, статотоническим рефлексам. Автор исчерпывающе изучил эти последние и открыл ряд новых рефлексов той же группы. Большой интерес представляют обильные материалы о развитии деятельности органов чувств и формировании двигательных рефлексов. Автор уделяет большое внимание неврологии таких важных функций, как дыхание и питание ребенка. Будучи видным клиницистом, автор умело использует обширные собственные и литературные данные, касающиеся патологии раннего детства, в том числе недоношенных детей.

В некоторых случаях стремление к максимальному обоснованию отдельных положений приводит к перегрузке текста второстепенными подробностями. Тем не менее, добросовестно и тщательно собранные факты и литературные источники превращают книгу в ценнейший справочник, содержащий новые сведения по каждому из рассматриваемых в ней вопросов.

В монографии упомянуты работы русских и советских авторов, к сожалению, только те, которые ранее были переведены на западноевропейские языки. Более полно использует А. Пейпер исследования советских авторов, посвященные развитию высшей нервной деятельности ребенка. Он уделяет видное место изложению общих закономерностей высшей нервной деятельности, установленных И. П. Павловым, пытается применить их для объяснения собственных фактов. В монографии, хотя и в кратком виде, сообщаются основные результаты работ Н.И. Красногорского, А. Г. Иванова-Смоленского и других авторов, изучавших высшую нервную деятельность детей.

Следует особо подчеркнуть резко отрицательное отношение автора к фрейдизму и его позднейшим разновидностям, в адрес которых он делает справедливые и острые критические замечания. Благодаря тому, что развиваемый А. Пейпером критический анализ основных концепций фрейдизма исходит из точных естественно-научных фактов, он отличается большой убедительностью.

Вместе с тем принципиальные взгляды Пейпера не отличаются последовательностью и носят следы влияния различных направлений буржуазной философии. Если при решении одних вопросов автор остается на материалистической позиции, то в других высказываниях он склоняется то в сторону сенсуализма, то прагматизма. Особенно ярко антиисторизм и эклектизм выражены в понимании им таких проблем, как становление сознания и особенности развития психической деятельности ребенка. Однако отсутствие цельной и последовательной точки зрения, приводящее иногда к отдельным неправильным выводам, не умаляет большой ценности книги, и советский читатель сумеет в них критически разобраться.

Более подробного анализа требуют воззрения автора на роль общественного и семейного воспитания детей. Он безоговорочно склоняется в пользу материнского, семейного воспитания и отрицательно относится к воспитанию ребенка в детском учреждении. В пользу своих взглядов автор выдвигает ряд соображений, которые, в основном, сводятся к доказательствам, во-первых, биологического и, во-вторых, медико-педагогического характера.

Аргументы первого рода автор черпает из экологических отношений матери и детеныша в животном мире. Сообщая несколько действительно любопытных фактов, свидетельствующих о тесной взаимосвязи матери и детеныша, автор механически переносит эти факты на человеческую семью. Подобная биологизация отношений матери и ребенка неправомерна и конечно не может служить доказательством ни в пользу семейного воспитания, ни против группового воспитания детей в учреждениях.

Необходимо указать, что на протяжении всей книги И. Пейпер излишне биологизирует ребенка и его взаимоотношения с внешним миром. Так, автор утверждает, что вся среда ребенка — это его мать, что ребенок кричит лишь для того, чтобы проверить, здесь ли она. Мать, как полагает автор, является для грудного ребенка лишь источником питания, тепла и успокоения. Между тем нельзя забывать сильнейшего влияния на развитие ребенка разговора и игры с ним матери, ее улыбки и действий, которым ребенок очень рано начинает подражать. Следует учитывать и такие мощные стимулы, как подражание другим детям и взрослым, и, наконец, собственную познавательную деятельность ребенка.

Вследствие переоценки роли биологических факторов автор дает иногда неправильные практические советы по воспитанию грудных детей. Из главы, посвященной этому вопросу, можно с недоумением узнать, что кормить ребенка в определенные часы, т. е. по режиму,— вредно, так как «он сам хорошо знает, когда ему надо есть», так же как это знают детеныши животных; что желательно укачивать ребенка, поскольку превращение его в «постельное» существо противоречит естественной потребности быть при матери. Игнорирование фактора общественной среды особо отрицательно сказалось на попытке автора набросать, хотя бы и очень сжатую, картину развития ребенка за пределами грудного возраста; свидетельством этого служит глава — «Ребенок и мир», которая получилась весьма односторонней и крайне схематизированной.

Считая, что воспитание детей в семье всегда и во всех отношениях лучше, чем воспитание в детских учреждениях, автор приводит статистические материалы, согласно которым в детских учреждениях смертность выше, чем в семьях, а общее развитие детей идет медленнее, причем особенно задерживается развитие речи. Опасность возникновения госпитализма выдвигается Пейпером как главный аргумент против воспитания детей в детских учреждениях. Однако приводимые им данные говорят лишь о плохой организации этих учреждений.

Большой опыт, накопленный за много лет в нашей стране, убеждает, что при правильной организации воспитательной работы и надлежащей заботе о развитии высшей нервной деятельности в детских учреждениях не менее, а более успешно, чем в семье, обеспечивается нервно-психическое и физическое развитие ребенка, и тем самым исключается возможность госпитализма.

За пределами Советского Союза подобный опыт в таких грандиозных масштабах отсутствует. Поэтому среди некоторых зарубежных педиатров и психологов распространено ошибочное мнение, которое разделяет и А. Пейпер, о фатальной неизбежности госпитализма в закрытых детских учреждениях.

Рассуждая о преимуществах и недостатках семейного воспитания Детей в семье или в учреждении, помимо сказанного выше, нельзя забывать и общественное значение этих последних. В нашей стране благодаря огромной сети яслей многие сотни тысяч женщин-матерей получили широкую возможность трудиться на производстве, учиться в учебных заведениях и активно участвовать в общественной жизни.

Наряду с этим воспитание детей в яслях, обучение родителей правильному воспитанию ребенка и уходу за ним, начиная с первых месяцев жизни, способствует укреплению советской семьи.

Несмотря на наличие ряда неприемлемых для нас положений, о которых было сказано выше, имеется полное основание считать, что книга А. Пейпера будет с большим интересом и пользой прочитана советскими врачами, физиологами, педагогами и психологами. При вдумчивом и критическом восприятии этот содержательный труд несомненно обогатит их знания о своеобразии нервной деятельности маленького ребенка, необходимые для решения больших теоретических проблем, возникающих при изучении ее онтогенеза.

Проф. Н. И. Касаткин

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

С тех пор как существует учение о детских болезнях, особо видное место в нем занимает усиленно разрабатываемая проблема детского питания. В противоположность этому, в педиатрии мало внимания уделяется особенностям деятельности мозга детей, хотя она по сравнению с работой мозга взрослых имеет ряд существенных отличий. На первых этапах жизни эти отличия, как по некоторым данным могло бы казаться, ни в коем случае не ограничиваются только симптомом Бабинского. Напротив, к изучению новорожденного, у которого еще не работает часть мозга, по значению и величине соответствующая большим полушариям, не могут быть применены те неврологические масштабы, которые пригодны для изучения мозговой деятельности взрослых, и требуется использование специальных показателей, которые к тому же постоянно меняются в процессе роста. Картины некоторых сложных болезной объясняются часто незрелостью мозга и порой трудно распознаются лишь потому, что о ребенке, как это часто случается, судят как о взрослом.

За немногим исключением оставляют без внимания пробуждение мозговой деятельности и неврологи, которые в большинстве случаев имеют дело со взрослыми людьми, редко с детьми, в виде исключения с младенцами и никогда — с недоношенными детьми. Правда, анатомическое развитие мозга изучено достаточно основательно. Однако более благодарным, хотя и более трудным делом, чем расчленение неживой: ткани, является наблюдение за деятельностью детского мозга, история развития которой может способствовать выяснению важных неврологических явлений, наблюдающихся у взрослых людей. В самом деле,, глубоко расположенные, прежде других начинающие работать одиночные нервные центры у младенца в процессе роста лишь затормаживаются, но не угашаются бесследно и позднее, при благоприятных условиях, могут в любой момент вновь стать деятельными.

Совершенно бесплодной для решения поставленного вопроса оказывается детская психология. Ни одна психологическая теория не в состоянии дать убедительных обобщений о новорожденном ребенке, а тем более о предшествующих этапах его развития. Вместе с тем, неврологические особенности, по сравнению со взрослыми, обнаруживаются наиболее отчетливо как раз на самых низших ступенях развития ребенка.

Благодарной задачей для детской психологии представляется решение вопроса о том, каким образом вместе с прогрессирующим развитием мозга возникают те явления, которые из чисто неврологических феноменов постепенно, все определеннее, превращаются в процессы психические.

В то время как упомянутые выше науки до наших дней мало внесли нового в изучение онтогенеза мозговой деятельности, многие исследования по физиологии и результаты, добытые в опытах над животными, могут быть смело перенесены на детей. Это тем более возможно, что деятельность мозга грудного ребенка имеет больше сходства с нервной деятельностью животного, чем человека. Я стремился использовать исследования Павлова, Магнуса, Радемакера, Холста, Икскюля и других, а также применить пригодные для детского возраста приемы исследования, чтобы познать законы, на которых основано пробуждение человеческой деятельности головного мозга.

Ганса Фолькельта я благодарю за справки.

Лейпциг, 28 июля 1949 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

В настоящем издании я старался учесть исследования последних лет. Часть рисунков оказалось возможным заменить лучшими.

Электроэнцефалография не представлена ввиду отсутствия у меня собственного опыта. Для получения сведений по этому вопросу я отсылаю к работе Рудольфа Гарше (Rudolf Garsche) во втором томе руководства Брока «Biologischen Daten fur den Kinderarzt», 2 изд., Берлин, Геттинген, Гейдельберг, 1954 г.

Я благодарю моего сотрудника доктора Гемпеля за усердную помощь при чтении корректур обоих изданий.

Лейпциг, 1 июля 1955 г.

Заключение

ОБЩИЙ ОБЗОР

Для принципиального различия между деятельностью центральной нервной системы новорожденного ребенка и взрослого человека анатомического обоснования не существует.

Развитие деятельности центральной нервной системы происходит по определенным законам, действие которых можно видеть при возникновении каждого отдельного вида деятельности.

Различные части мозга начинают функционировать в той же последовательности, в которой они образовались в онто- и филогенезе.

Начиная от мозгового ствола, который у доношенного новорожденного оказывается уже зрелым, и вплоть до pallidum работоспособными последовательно становятся все более высоко расположенные части мозга. Как только последние начинают функционировать, они оказываются ведущими или тормозящими деятельность низших центров. Таким образом, в ходе развития, завершающегося большей частью в течение первого года жизни, в центральной нервной системе образуются функциональные слои различного уровня зрелости, расположенные одни над другими. При этом наиболее молодые слои оказываются высшими и ведущими, а функция их совершеннее, чем у низших слоев. Нервная деятельность на каждой стадии развития отличается целостностью и глубокой гармоничностью, чему способствует то обстоятельство, что деятельность более старых слоев заторможена деятельностью более молодых.

Послойная функциональная структура центральной нервной системы была доказана в 1884 г. Джексоном: более высокие нервные образования, развившиеся из низших, держат их в своем подчинении; «распад» это не только прекращение деятельности более высоких слоев, но и одновременный «пуск в ход» более низких. Это представление было развито Монаковым и Минковским.

В деятельности центральной нервной системы взрослого можно заметить наличие различных соподчиненных слоев. Если в результате болезни (ранение, воспаление, например энцефалит или менингит, опухоль, отравление и т. д.) происходит распад высшей нервной деятельности, то при выпадении деятельности выше расположенных слоев растормаживаются ниже расположенные слои, так что деятельность центральной нервной системы снижается до стадии грудного ребенка. С другой стороны, можно проследить, как в процессе развития центральной нервной системы переслаиваются различные уровни, более или менее точно соответствующие филогенетическим стадиям. Ниже расположенные слои вначале свободны от тормозных влияний высших центров и позволяют изучить ничем не стесненную деятельность низших центров. Эти чисто нейрологические факты обнаруживают ту же закономерность, как и психологические взаимоотношения, устанавливаемые на основании теории послойной структуры.

Ф. Крауз различал на основании филогенеза низшую личность, коренящуюся в стволовой части мозга, и корковую личность. По X. Гофману, Ротгакеру, Лершу и Тиле психические слои возникли в онто- и филогенезе в строгой последовательности. Они образуются таким образом, что более старые слои управляются и тормозятся более молодыми, но они могут функционировать независимо от них. Следующие слова Гофмана, сказанные им в чисто психологическом аспекте, могут быть перенесены на вышеизложенные нейрологические явления: «каждый более высокий слой расположен над низшим и подчиняет его себе. Высшие слои принимают на себя функции низших, которые одни обеспечивали низшие формы жизни простейших организмов».

Физиологи в эксперименте на животных пытаются изучить функции отдельных частей мозга по тем изменениям деятельности центральной неравной системы, которые наступают в результате удаления, охлаждения или отравления этих частей. Эти опыты, проведенные Гольцем, Тренделенбургом, Магнусом, Радемакером и многими другими, без сомнения обогатили наши знания. Однако против каждого опыта в отдельности можно выдвинуть некоторые возражения. Влияние выключения в результате операции само по себе невозможно отчетливо отделить от влияния шока. Кроме того, всегда остается открытым вопрос, насколько результаты опытов на животных можно переносить на человека. В лице грудного ребенка природа подарила нам возможность наблюдать неповрежденные стадии развития, при которых высшие центры, вследствие незрелости, еще не работают. В отношении моторики, статики, рефлекторной возбудимости и дыхания дети соответствуют многим стадиям, которые физиологи получают в эксперименте на животных после выключения вышерасположенных частей мозга.

Рецепторы, нервы и глубоко лежащие центры грудного ребенка вполне работоспособны. Рефлексы на этой стадии проходят через стволовую часть мозга. Прогрессирующее улучшение точности ощущений осуществляется большей частью не за счет более тонкой деятельности органов чувств, а за счет лучшей переработки ощущений в больших полушариях, куда постепенно перемещаются соответствующие центры.

Особые отношения существуют в глазу: хотя феномен Пуркинье обнаруживается уже у недоношенных детей, деятельность колбочек в фило- и онтогенезе возникает ранее деятельности палочек.

Поведение новорожденного определяется деятельностью низших органов чувств — кожных и вкусовых. Их влияние в течение первого года жизни постепенно замещается деятельностью высших органов чувств — глаза и уха. Эта последовательность соответствует филогенезу. Реакции органов чувств, из которых развилась мимика, вначале улучшают или ухудшают воспринимающую способность органов чувств, расположенных на лице. Часто реакция иррадирует с раздражаемого органа чувств на нераздражаемый, который в этом случае выполняет воспринимающую или защитную функцию. Реакция иррадиации может возникнуть даже при произвольном раскрытии или закрытии органа чувств, при этом как руки, так в меньшей степени ноги выполняют роль органа чувств. В мимических движениях также имеют место реакции иррадиации. Основные органы для мимики — это глаза, рот и в меньшей степени, нос. Наиболее важные выразительные движения возникают из различных комбинаций реакций лицевой мускулатуры, одновременных или следующих друг за другом, связанных с дыханием.

В детском возрасте мимика, как и количество движений, чувства и аффекты живее и менее заторможены, чем у взрослого человека.

Вся высшая нервная деятельность человека развилась из органов чувств, о чем свидетельствуют сопровождающие ее выразительные движения. Этот факт, установленный философами и психологами древности, подтверждается естествознанием.

В течение развития статики грудного ребенка появляются группы рефлексов, которые изучал Магнус, Радемакер и другие путем выключения вышерасположенных частей мозга. Из принципиального совпадения данных экспериментов на животных с фактами, обнаруживаемыми у грудного ребенка, вытекает, что структура головного мозга человека онто- и филогенетически та же, что и у высших животных.

Регулярно обнаруживаемые в первые месяцы жизни шагающие, ползающие и плавательные движения ни в какой связи с подлинной локомоцией не состоят. Последняя развивается на протяжении первого года жизни, проходя через стадии ползания на животе, ползания на четвереньках и скольжения до ходьбы. Голова и конечности включаются в координированные движения в последовательности, соответствующей нисходящему направлению развития. Локомоция в филогенезе развивалась в той же последовательности, как и у грудного ребенка в онтогенезе.

Ребенку раннего грудного возраста свойственны экстрапирамидальные массивные движения, управляемые pallidum и не тормозимые со стороны полосатого тела. По мере развития деятельности центральной нервной системы они тормозятся и постепенно заменяются произвольными, направленными движениями, управляемыми двигательными центрами коры головного мозга и проводимыми по пирамидным путям. После физиологического исчезновения массивные движения могут опять появиться при заболеваниях полосатого тела. Потребность ребенка в движении сильнее, чем у взрослого; она тем сильнее, чем моложе ребенок. Подвижность вообще уменьшается с ростом. Раздражения, воздействующие на маленького ребенка, имеют тенденцию вызывать возбуждение, захватывающее более обширные области, чем у старших детей. Примером может служить коленный рефлекс, который на первом году жизни сопровождается сокращением приводящих мышц бедра противоположной стороны.

Жизненно важные центры ствола головного мозга — дыхательный и центр сосания у доношенного человеческого новорожденного оказываются полностью работоспособными. У значительно недоношенных детей дыхательный центр может выполнять свою функцию недостаточно полно, тогда как центр сосания, образующийся в филогенезе позже дыхательного, вообще оказывается не в состоянии работать.

В акте дыхания можно обнаружить разнообразные филогенетические следы. Дыхательный центр человека в онтогенезе конструируется из отдельных составных частей, появляющихся в следующей последовательности: из центра глотания, осуществляющего «глотательное дыхание», из центра судорожного дыхания, вызывающего одиночные дыхательные движения с неравными перерывами, с широким раскрыванием рта, запрокидыванием головы и оттягиванием языка; из центра периодического дыхания, управляющего периодически возникающими дыхательными движениями, и из высшей составной части, от которой зависит ритмическое дыхание. Высшие частичные центры своей деятельностью затормаживают низшие, но они сами настолько чувствительны, что легко выходят из строя под влиянием всевозможных вредностей. Это состояние я называю «функциональным распадом» дыхательного центра. При этом растормаживается нижележащий частичный центр, который поддерживает «бедственное дыхание», пока высшие частичные центры не поправятся или пока не наступит смерть. Смерть недоношенных детей всегда наступает при явлениях приступа удушья, т. е. приступообразного судорожного дыхания (неправильно называемого асфиксией).

Судорожное дыхание наступает при длительном кислородном голодании, например при припадке «родимчика», после приступа коклюшного кашля у маленького ребенка, а у животных в эксперименте при недостаточном снабжении кислородом.

Амфибии, например лягушки, не умеют вдыхать воздух в легкие, а заглатывают его из зева в легкие, после того, как при помощи движения основанием полости рта он перемешается с Наружным воздухом. Это «глотательное дыхание» напоминает зевание, которое заканчивается глотательным движением. Центр зевания растормаживается при утомлении. Глотательные движения могут появиться при удушьи и во время агонии, когда даже центр судорожного дыхания уже не в состоянии функционировать. При приеме пищи грудным ребенком дыхание и глотание тесно связаны. Дыхание основанием полости рта у тяжелобольных детей напоминает дыхательные движения гортани низших животных. Центр икания является низшим отделом центра судорожного дыхания; он управляет движениями диафрагмы, характерными для судорожного дыхания, тогда как сопутствующие движения языка и нижней челюсти в грудном возрасте еще заметны, а позже исчезают. Замедленная доставка кислорода может вызвать икоту. Зрелый центр сосания вызывает ритмические сосательные движения; при более низких степенях возбуждения возникает периодическое сосание.

Недостаточно созревшие центры, только что образовавшиеся, оказываются не вполне работоспособными, так как не обладают нервной энергией для непрерывной работы. Они очень ранимы и повреждаются при различных заболеваниях, так что управляемые ими процессы переходят на функционально более низкую стадию. При недостаточной зрелости высшие частичные центры дыхательного центра после длительной работы, например после кашля, крика, кормления, рвоты или реакции испуга, отказываются работать дальше вследствие растраты ограниченного количества энергии, которой они обладают, так что появляется периодическое или даже судорожное дыхание. При еще более сильной незрелости центров, нервной энергии оказывается недостаточно для одновременного функционирования центров дыхания и сосания; тогда возникает реципрокная индукция, чередование дыхания и сосания, которое в состоянии поддерживать жизнь ребенка.

При кормлении здорового грудного ребенка происходит согласование деятельности центров сосания и дыхания, причем более молодой онто- и филогенетически центр сосания тормозит или навязывает свой ритм более старому дыхательному центру (относительная координация по Холсту). Центр глотания также вступает в тесную взаимосвязь с центром дыхания, так как пищевые и воздушные пути взаимно скрещиваются. У больного грудного ребенка согласованность работы центров сосания и дыхания легче нарушается, чем у здорового. Часто наступает такое расстройство сосания, при котором центр сосания теряет влияние на дыхательный центр (блок между центрами дыхания и сосания).

Аспирация представляет собою тяжелое, часто смертельное расстройство. Она проявляется у новорожденного в виде нефизиологической аспирации околоплодных вод, а также в грудном возрасте, прежде всего при серьезных нарушениях питания и при других тяжелых заболеваниях, в виде аспирации рвотных масс желудочного содержимого. Признаки аспирации часто можно обнаружить еще при жизниребенка. В незрелом головном мозгу идет борьба центров за руководство нервной деятельностью. При этом состояние возбуждения нервных центров, а следовательно, и исход борьбы бывает различным. Таким образом чередуются напряжения, которые имеют место и в зрелом мозгу, но в нем они перекрываются тем, что соотношение возбудимости различных центров является более постоянным.

Грудной ребенок во время кормления лежит неподвижно потому, что центр сосания притягивает к себе нервную энергию из двигательных центров. Пищевые рефлексы наиболее отчетливы в состоянии голода. В состоянии насыщения они исчезают и заменяются оборонительными рефлексами.

Потребность в сне маленького ребенка тем выше, чем он моложе. В грудном возрасте чередование сна и бодрствования происходит чаще, чем в более позднем возрасте. Характерная поза грудного ребенка во время сна исчезает к концу первого года жизни; она может вновь появиться (растормозиться) позже при заболеваниях, особенно при воспалениях мозговых оболочек. Многие приемы «животного гипноза» применимы и к грудному ребенку.

К концу первой половины первого года можно выработать условные рефлексы со всех органов чувств. Полного развития условные рефлексы достигают на втором году жизни. С помощью условных рефлексов можно исследовать дифференцировочную способность различных органов чувств грудного ребенка. Условные связи составляют основу первоначального воспитания. Первые слова приобретаются па принципу условных рефлексов. Многие картины заболеваний основаны на расстройстве имеющихся условных связей или на образовании патологических условных рефлексов.

Явление доминанты можно видеть на дыхательном центре ребенка раннего грудного возраста. Оно заключается в том, что возбужденный очаг притягивает к себе возбуждение, обычно направляющееся в другие отделы центральной нервной системы, и благодаря этому усиливается.

Работоспособность незрелых нервных центров и проводящих путей гистологически доказать не удается. Доношенный новорожденный ребенок является паллидарным существом, с неработоспособными большими полушариями. Именно на этом, а не на травматических мозговых кровоизлияниях во время родов, которые так долго переоценивались, основано своеобразие деятельности центральной нервной системы новорожденного. К концу первого года исчезают существенные неврологические различия между новорожденным ребенком и взрослым человеком.

Детеныш обезьяны, как настоящий грудной, обитает на теле матери. Человеческий ребенок, помимо воли превращенный в постельного, сохранил приспосабливаемость обезьяны для удержания себя на теле матери и отыскивания материнской груди и не выработал приспосабливаемость к содержанию в постели. Отсюда часто возникает противоречие между потребностями ребенка и их удовлетворением.

Грудной ребенок обладает собственной субъективной средой в смысле Икскюля, принципиально отличной от субъективной среды взрослого. Его среда постепенно меняется. В первые месяцы жизни ее составляет исключительно мать. Мать и дитя приспособлены друг к другу и вместе образуют высшее живое единство, образовавшееся в филогенезе, когда ребенок, как ныне обезьяна, жил на теле матери. Взаимоотношения отца с детьми не определяются в такой степени естественными факторами, как с матерью. Они развиваются позже.

У грудного младенца тоска по дому заключается в тоске по матери; домой просится только ребенок более старшего возраста.

В детских учреждениях дети развиваются хуже, чем дома, потому что там недостает матери — их естественной среды. Поэтому дети, воспитываемые в учреждении, отстают в физическом и умственном отношении от детей, воспитываемых в домашних условиях.

Поведение ребенка даже в раннем грудном возрасте не может быть полностью обследовано общепринятыми неврологическими методами. Как бы ребенок ни зависел от раздражителей окружающей среды, о« может уже от рождения проявлять некоторую самостоятельность. Он ни в коем случае не является чисто рефлекторным существом, полностью зависящим от раздражителей внешней среды. Подобная точка зрения защищалась Бессером (1878) и Ротгакером (1941), однако она опровергается обычным наблюдением за новорожденным. Последний может оставаться деятельным или бездеятельным, двигаться, засыпать и просыпаться, менять свое настроение, издавать звуки, в зависимости от состояния насыщения, поворачиваться к одним раздражителям и отворачиваться от других, и все это без непосредственно исходящих из окружающей среды изменений. Согласно классическим исследованиям Дженнингса даже инфузории в состоянии двигаться без внешнего раздражения, исключительно под влиянием внутренних процессов. Чисто рефлекторного существа вообще никогда в природе не существовало; оно живет лишь в представлении теоретиков.

Особенности деятельности центральной нервной системы ребенка ни в коем случае не исчерпываются особенностями рефлексов. Так как последние легче всего обнаружить, то возникает опасность забвения основной сущности ребенка. В действительности все раздражения внешнего мира воздействуют на самостоятельно функционирующее существо с собственными побуждениями, собственной подвижностью, собственными настроениями и аффектами, которые ни в коем случае не являются простыми ответами на внешние раздражения, а определяются внутренними побуждениями. Мать, длительно наблюдающая ребенка, разбуженная ночью его криком, вряд ли подумает отнести этот крик за счет раздражений из внешней среды. Что касается исследователя, изучающего некоторые рефлексы или какие-либо другие жизненные процессы в течение определенного времени при определенных, точно установленных условиях жизни, то от него легко могут ускользнуть важные проявления жизни, исследование которых не входило в его задачу.

Вернуться к списку