Интернет как новая социальная среда
|
|||||||||||||
«И увидел я новое небо и новую землю, ибо
прежнее небо и прежняя земля миновали»
Библия. Откровение 21:1-27.
Возрастающая популярность Интернет-технологий позволяет рассматривать «всемирную паутину» как новую социальную среду. Предметом внимания социолога в ней может быть многое — от закономерностей поведения людей в Интернете и до влияния взаимоотношений в Сети на повседневную жизнь лиц, напрямую не занятых в сфере компьютерных технологий или электронной коммерции. А прогнозы сегодня делаются еще более радикальные: через несколько лет многое, что происходит в «виртуальной реальности», будет определять наше бытие в «реальном мире».
«Конец света»
В августе 2003 мир наблюдал, как половина США и Канады погрузилась в темноту. Недавний энергетический кризис в Москве в шутку прозвали «концом света», порождая слухи и анекдоты. Авария на электростанции и последовавшие каскадные отключения электричества парализовала не только транспортную и др. системы жизнеобеспечения мегаполиса. Кризис внес панику в работу банков и закрытие биржевых торгов. Колоссальные убытки понесли объекты торговли, тонны продуктов утилизированы или просто выброшены. Многомиллионные потери подсчитывают до сих пор, и вряд ли официальные цифры будут соответствовать действительности.
Зависимость человечества от энергообеспечения в наш век трудно переоценить. Однако отключение из сети 220 V привело к отключению другой Сети — Глобальной Сети людских коммуникаций. Работа операторов мобильной связи и Интернет-провайдеров прекратилась. Временно не работали основные новостные серверы. Работа с электронной почтой стала не возможна, закрылись для посещения многие чаты и форумы. Автор статьи, находясь в относительно благополучной северной части столицы, мог наблюдать реакцию людей на блокирование работы в Сети. И как оказалось, многие жители московского региона переживали не за отсутствие света в своих домах, потекшие кондиционеры и холодильники или дорогу домой. Прежде всего, их интересовало, когда можно будет просмотреть электронную почту или зайти на любимый форум, встретится в чате или ICQ. Страхи по этому поводу можно было наблюдать еще несколько дней после нормализации работы Интернета.
Почему же настолько болезненным оказалось отсутствие Интернет-коммуникаций? Именно на этот вопрос попытался ответить автор в своей статье.
В последние годы современные коммуникационные технологии прочно вошли в жизнь обывателя. Создававшийся как сакральная сфера деятельности касты интеллектуалов-ЭВМщиков Интернет сейчас заполонили клерки, школьники, студенты, домохозяйки и многие другие. Популяризация Интернета, его доступность, не высокая стоимость персональных компьютеров и услуг провайдера, привели к настоящему Интернет-буму. Даже кризис доткомовских компаний в начале тысячелетия ненадолго пошатнул веру в экономическую целесообразность использования «всемирной паутины». По прогнозам экспертов-представителей компаний предоставляющих доступ в Интернет, разочарование должно было сказаться на посещаемости и времени проведенном пользователями в Сети. Но поток посетителей не уменьшился, более того он лавинообразно прокатился по странам Азии, центральной Европы и России.
Что же произошло? Экономические интересы уступили место межличностным коммуникациям, и человечество столкнулись с новым социальным феноменом — «виртуальная реальность».
Новая среда
Основные положения аргументации этой статьи содержатся уже в ее названии: человеческая среда на основе Интернет-технологий и реальность социально конструируемы. Ключевые термины здесь — «реальность» и «среда» — используются не только в повседневной речи, но и в философской традиции, имеющей длительную историю. Сейчас нет нужды обсуждать семантические сложности повседневного или философского использования этих терминов. Для наших целей достаточно определить «реальность» как качество, присущее феноменам, иметь бытие, независимое от нашей воли и желания. То есть на Интернет среду мы смотрим «по-дюргеймовски», рассматривая социальные факты как Вещи.
Так как целью данного исследования является социологический анализ реальности повседневной жизни в Интернете, то нас не слишком интересует, каким образом эта реальность представляется интеллектуалам в различных теоретических перспективах. Прежде всего, мы должны обратиться к повседневной реальности в ее осмыслении рядовыми членами общества. Какое влияние оказывают на эту реальность повседневной жизни теоретические построения интеллектуалов и прочих распространителей идей — это предмет дальнейшего исследования. Так что, хотя статья и носит теоретический характер, она связана с пониманием реальности, представляющей собой предмет эмпирической социологии, а именно: мира повседневной жизни.
А плотное общение в Интернете уже стало повседневностью не только для стран «золотого миллиарда», но и для некоторых регионов России. Социологи утверждают, что 15% барьер отделяет реальность от девиантности. Именно в тот момент, когда в 2000 году в Москве пользователями стали более 15 процентов населения, (на начало 2005 г. их уже 26%) был снят вопрос о том, что такое Интернет, техническая среда для взаимодействия аддиктов или норма?! Конечно, все еще экзотикой представляется Интернет для экономически отсталых регионов России и СНГ. Но столицы уже «живут» в Сети, для них уже все реально.
Еще долго будут продолжаться дискуссии на тему негативного влияния Сети на психосоматику и другие сферы жизни современного человека. Но это предмет исследований иных наук. Социология рассматривает данный феномен как социальный факт, как вещь.
В социологии широко применяется понятие «определение ситуации». Введенный впервые американским социологом У.Томасом, он означает, что любая социальная ситуация есть то, как ее определяют участники. Иными словами, для социологических целей реальность является предметом дефиниции. Вот почему социолог должен тщательно анализировать многие грани человеческого поведения, в том числе и такие, которые по существу признаются ошибочными и абсурдными. Психолог может констатировать Интернет зависимость, антрополог и медик признать сексуальное поведение в Сети абсурдным, филолог заклеймить язык интернетчиков как «недоразвитый». И более не обращать внимание на «маргиналов». Но как раз здесь и начинается работа социолога. Ему совершенно не зачем отрицать жизнь в Интернете как глупость с научной точки зрения. На самом деле та глупость и кажущаяся абсурдность, которая определяет ситуацию, входит составной частью в предмет социологического анализа.
Если мы были достаточно убедительны, то Сеть — это социум, занимающий генеральное положение для миллионов землян. В соответствии с дюркгеймовским пониманием, Интернет-сообщество предстает перед нами как объективный факт. Его нельзя отрицать, с ним должно считаться. «Всемирная Паутина — WWW» находится вовне, она окружает, направляет жизнь, как только заходишь в Сеть. Отличие от ее антипода — «реала» — возможность отключить компьютер (но это сродни тому, как выключить телевизор: не находя ничего интересного, мы все равно упорно переключаем каналы).
Так мы сталкиваемся с Сетью как социальным фактом. Эмиль Дюркгейм и его последователи более или менее обоснованно утверждали, что социальные факты суть «вещи», точно так же имеющие объективное существование вне нас, как и явления природы - Вещь — это что-то вроде горы, которую нельзя убрать. Вещь—это то, обо что можно тщетно биться, то, что находится в определенном месте вопреки нашим желаниям и надеждам. Именно в таком смысле Сеть это совокупность вещей.
Управление поведением в сети
«Сетикет» или «киберэтика» — это общепринятые нормы работы в Сети Интернет, направленные на то, чтобы деятельность каждого пользователя сети не мешала работе других пользователей. Фундаментальным принципом их действия является следующее: правила использования любых ресурсов Сети (от почтового ящика до канала связи) определяют владельцы этих ресурсов и только они. Одно из наиболее распространенных заблуждений, существующих в Интернете, состоит в том, что в Сети все равны. Однако это далеко не так. Неравенство (стратификация) в Интернете достаточно распространено. Одним из основополагающих принципов функционирования сетевых сообществ является принцип самоорганизации. Социальная стратификация в данном случае возникает по поводу доступа к информационным ресурсам и, соответственно, властных полномочий. Наиболее ярко стратификация в сетевых сообществах межличностного общения просматривается в телеконференциях.
Администраторы обладают высшей ступенью власти и являются наиболее квалифицированными в техническом отношении из участников сообщества самостоятельно принимают решения о том, какие телеконференции доступны на их сервере, решают вопросы доступа пользователей к тем или иным информационным ресурсам, соответствия модераторов их функциональным обязанностям.
Следующую ступень в социальной иерархии электронных конференций занимают модераторы и ниже субмодераторы.
Модератор — это ответственное лицо, либо назначенное, либо выбранное на основании голосования (тайного или открытого), основной задачей которого является слежение за тем, чтобы тексты, отправляемые в модерируемую группу, находящуюся в ведомстве указанного лица, соответствовали тематике группы и не несли в себе оскорбительных суждений и материалов. В круг его обязанностей также входит выполнение ряда действий, в случае нарушения пользователями (юзерами) установленного порядка.
Субмодератор — это человек, отвечающий за порядок в своем форуме или форумах сервера, стремящийся поддержать и развить интерес к данной теме и, возможно, но не обязательно, являющийся экспертом в вопросах, обсуждаемых в данном форуме. Модератор имеет право полного контроля над содержанием телеконференции и возможность «выкидывания» нарушителей из конференции. Модерирование осуществляется на любом сайте сетевого общения.
Степень модерирования варьируется в широких пределах: от жесткого контроля за высказываниями участников, до весьма либерального. Неурегулированность социальных норм, на которых базируется то или иное решение модератора нередко приводит к межличностным конфликтам.
Между пользователями Сети часто возникают споры о поведении того или иного модератора, и, конечно же, о том, нужны ли вообще модераторы. Иногда для обсуждения этических норм при принятии решений модераторами, даже создаются специальные форумы. Они зачастую бывают одними из самых популярных, так как почти каждый считает себя обиженным действиями какого-либо модератора или просто присутствием таковых.
В большинстве телеконференций и чатов существуют также группы постоянных участников, которые считают себя хозяевами на данной виртуальной «территории». А создатели интерактивных сервисов для пользователей вносят свою лепту в соответствие Интернета реальному пространству, называя отдельные части своих продуктов «мирами», «комнатами» и «территориями».
К каждому «маргиналу» там относятся с подозрением и в случае нарушения им неписаных обычаев и традиций предпринимают меры воздействия. Среди этих мер наиболее радикальной является блокирование всех сообщений от любого, кто пользуется услугами провайдера, который обслуживает нарушителя. Такого рода «смертный» приговор, лишающий права доступа в конференцию, в сети Usenet носит название Usenet Death Sentence, сокращенно UDS или БАН.
Сеть, как объективный и не зависимый факт, противостоит человеку, особенно в форме принуждения. Модераторы задают образцы действий и даже формируют ожидания интернетчиков. Они поощряют, пока придерживаются их предписаний. На случай выхода за эти рамки в распоряжении Интернет-сообщества имеется почти неограниченный арсенал рычагов контроля и принуждения. Санкции способны в любой момент изолировать нас от окружающих акторов, подвергнуть осмеянию, лишить Имени («Ника») и возможности посещать данный ресурс. Законы и мораль сообщества могут предоставить искусно аргументированное оправдание каждой из этих санкций, и большинство людей вокруг одобрят подобные оправдания, если их используют в наказание за отклонение от заданных образцов поведения.
Таким образом, стратификация в рамках локальных сетевых сообществ межличностного общения может не только закреплять сложившиеся в оффлайновом мире внутригрупповые страты, но и способствовать формированию общественного мнения вокруг тех или иных групп, а также индивидов.
Язык Интернета
Можно прогнозировать, что влияние стратификации, оформившейся в виртуальном пространстве, на стратификацию в реальном мире будет расти, особенно в молодежной среде. То, что индивиды, имеющие доступ к ресурсам сети Интернет объединяются в одну страту, а индивиды, не имеющие доступа, остаются в другой страте, способствует как процессу формализации отношений внутри страт, так и процессу противостояния между упомянутыми стратами.
Индивид, таким образом, черпает свое мировоззрение из интернет-сообщества точно так же, как он получает социальные роли и самоидентификацию. Иными словами, его чувства, представления о себе, действия, а также взгляды на мир, как виртуальный, так и реальный, задаются ему обществом. Это обстоятельство Альфред Шютц выразил термином «мир как данность», обозначающим систему якобы самоочевидных и самоподтверждающихся допущений о мире, которую каждое общество порождает в ходе своей истории
Такое социально детерминированное мировоззрение задано, по крайней мере отчасти, в языке, на котором говорит Интернет. Быть может, некоторые лингвисты и преувеличили влияние языка на мировоззрение, но едва ли можно сомневаться в том, что язык, как минимум, участвует в установлении отношений между его носителем и реальностью. При столкновении нашего языка с Интернетом язык трансформируется. «Улыбочки» (smiles) незаметно для тебя самого проникают в твои вполне бумажные письма, и однажды ты обнаруживаешь их в своей официальной переписке Компьютерный жаргон, как и сами информационные технологии, испытывает на себе влияние английского языка, при этом оставаясь уникальным явлением для каждой из культур Ситуация вокруг компьютерного сленга гораздо сложнее это не транслитерация англоязычных терминов и даже не их калькирование, хотя можно привести массу примеров и того, и другого. Это переосмысление англоязычных обозначений под влиянием глубинных пластов языкового сознания и сложившейся уникальной контактной ситуации двух языков. Отметим многочисленные примеры практической транскрипции терминов (гейт, хард, глюк, апгрейд, сисоп, линк, чат, юзер, апплет, геймер, лог, офлайн и т.п.). Часто данный механизм выступает в едином строю с тенденцией к редуцированию (комп, плз, путер, софт). Транскрибирование соседствует с ненамеренными или, что тоже случается, нарочитыми ошибками (мессаг, рулез), с усечениями (проги, субж, кон-фа, борда). Ряд терминов утратил признаки, свойственные варваризмам, и прижился в нейтральном профессиональном слое русского языка — иногда в силу отсутствия хорошего русского эквивалента (онлайн, Интернет, принтер, хакер), а иной раз и невзирая на наличие эквивалентов (постмастер, коннект, логин, контент).
Представление о грамотности на наших глазах видоизменяется, на повестку дня встает так называемая «мультиграмотность», то есть навыки и умения понимать и составлять тексты с необходимостью должно теперь включать навыки и умения оперировать электронными средствами познания и общения, в том числе — мультимедийными и гипертекстовыми средствами. Таков вызов новой действительности. Мы не выбираем себе язык, его навязывает нам конкретная социальная группа, отвечающая за нашу социализацию в Сети. И заранее готовит нам исходный символический аппарат, с помощью которого мы постигаем Интернет, упорядочиваем свой сетевой опыт и интерпретируем собственное существование в виртуальном пространстве.
Конструируемая реальность
Точно также как и «новый язык», сетевое сообщество «предоставляет» нам ценности, логику и запас информации (как, кстати говоря, и дезинформации), которые составляют наше «знание» И далеко не каждый в состоянии произвести переоценку не только всей навязанной картины мира, но даже ее отдельных фрагментов. В действительности актор просто не чувствует потребности в такой переоценке, так как привитое в процессе социализации мировоззрение кажется ему самоочевидным. Поскольку ту или иную точку зрения разделяют почти все, с кем индивиду приходится иметь дело в рамках сетевого общения, постольку мировоззрение не требует специальных подтверждений. Его «доказанность» лежит в постоянно воспроизводящемся опыте других людей, которые, между прочим, тоже воспринимают его как данность.
Кратко это положение социологии Интернета можно выразить так виртуальная реальность конструируется сетевым обществом.
Может сложиться ошибочное представление о толпах взнузданных и управляемых модераторами людей, побуждаемых к повиновению постоянным страхом перед тем, что их забанят. Но и обыденное знание об обществе, и социологический анализ убеждают нас в том, что это не так. Большинству из чатеров ярмо администрации не слишком трет шею.
Почему? Отчасти потому, что они в большинстве случаев сами желают именно того, что общество ожидает от акторов. Мы хотим подчиняться правилам. А это, в свою очередь, возможно не потому, что власть Интернет-сообщества меньше, а потому, что она даже больше, чем мы до сих пор утверждали. Оно детерминирует не только то, что мы делаем, но также и то, что мы есть. Другими словами, сетевая стратификация затрагивает и бытие, и наше поведение в Сети.
Однако чтобы не сгущать краски по поводу детерминированности сетевых отношений, обратимся к «веберовской» парадигме о влиянии личности на историю и социум. Какой бы незыблемой ни казалась та или иная социальная структура сегодня, она не была таковой с момента зарождения Интернета в недрах Пентагона и университетов США. В разные периоды существования Сети каждая из ее характерных черт была придумана людьми — поначалу, военными, далее — ученными-ЭВМщиками, фанатиками-аддиктами, коммерсантами которым была необходима новая среда для ведения бизнеса и сублимации его на иной динамичный уровень, и теми, кто просто обладал властью (провайдеры и операторы связи) и почему-то решил, что так лучше строить коммуникационную среду. Эту социальную систему создали люди, поэтому они могут вносить в них изменения Подобная диалектичность жизни в Интернете — почва для дискуссий специалистов в различных областях знания. Но главное — зеркальное подобие с диалектикой реальной жизни, возможно, в ближайшем будущем позволит снять кавычки с «реальности» относящейся к Интернет-сети.
Миллионам людей Интернет заменил реальность, но, что значит заменил? Насколько правомерно представление об Интернете как «иной», маргинальной реальности. Все чаще в столицах обыватели заказывают товары и пищу в Интернете, следят за банковскими счетами и играют на бирже, посещают электронные торги, аукционы, казино, расплачиваясь виртуальными деньгами (а когда-то и бумажные деньги воспринимали как фикцию, по определению Маркса в последствии, «золоту доверяли, так как оно имело стоимость, а бумажные деньги имели стоимость, так как им доверяли» — ситуация повторяется). В Сети выбирают электронное правительство и отдают голоса в конкурсах красоты, и на всю эту техническую среду накладывается невидимая сеть человеческих отношений. Представляется, что с увеличением пользователей Интернет-среда настолько будет опосредована и интернализирована, дискурс освоен, а топология личности воспримет персональный компьютер как нормальное продолжение личности индивида, что через 10—15 лет демаркационная линия, разделяющая две реальности, исчезнет. А работы по поводу Интернет-аддикции будут вызывать недоумение и непонимание, как умиляют сегодня работы некоторых психиатров начала 90-х.
Если автор был достаточно убедителен, то можно сделать предположение, что изучение психологами и социологами опосредствованной Интернетом деятельности является актуальной и перспективной исследовательской областью. И такие исследования будут набирать силу. Вызванный стремительным развитием Интернета «культурный шок», или «футурошок», если воспользоваться выражением О. Тоффлера, повсеместно сравнивается с потрясениями основ культуры, сопровождавшими изобретение и развитие сначала письменности, а впоследствии книгопечатания и, наконец, телевидения. Не следует также закрывать глаза на то, что опосредствованную Интернетом активность проявляют десятки и сотни миллионов людей, то есть «Сеть» — на самом деле всемирная. Итак, мы видим, что жизнь в Виртуальном пространстве так же насыщена и подчиняется тем же социальным законам, что и «реал». Мы продемонстрировали подтверждение основных социологических дефиниций об обществе: социальная стратификация, социальная мобильность, социальный контроль присутствуют в сетевом общении, как и в реальности. Всепроникаемость информационных технологий вскоре даст определенные основания утверждать, что если Вас нет в Интернете, то Вас нет нигде.