Как чтение формирует аналитическое мышление?

Автор: Поливанова К.Н.

Тип: статья в СМИ

Рубрика: Педагогическая психология

Ключевые слова: аналитическое мышление навыки младшие школьники подростки

Версия для печати

Психолог Катерина Поливанова рассказывает о потере интереса к чтению, преимуществах текста перед видеорядом и «Гарри Поттере».

В социуме, культуре, особенно в российской культуре и социуме, существует абсолютная ценность детского чтения и вообще чтения. И существует уверенность на сегодняшний день в том, что это чтение исчезает. Чтение вообще связано с большим количеством мифов. Например, читающий человек более успешен (то, что он более умный, даже как-то смешно упоминать), ему открыты все ценности культуры, у него лучше развито воображение. Могу сейчас, наверное, большой список этих ценностей продиктовать, но я должна сказать, что в целом это мифы. Да, действительно, существуют данные, что люди, у которых хорошая грамотность чтения, дальше получают хорошее образование, делают хорошую карьеру и так далее. Но люди, которые хорошо читают, еще и относятся, как правило, к семьям с высоким образовательным статусом, то есть родители у них читающие,эти семьи ориентированы на хорошее образование, поэтому вклад самого по себе чтения выделить в дальнейших успехах достаточно сложно. Я поэтому и говорю, что это мифы, потому что, может быть, они и правдивые, но чистых данных о том, что они правдивые, данных о связи чтения у нас нет.

Тем не менее, действительно, в культуре существует эта ценность, и хочется понять по-исследовательски, на чем эта ценность базируется. Был замечательный исследователь Нейл Постман, еще в 1982 году написавший брошюру, в которой он сказал о том, что детство исчезает. Почему я сейчас это упоминаю в связи с чтением? Потому что главной причиной исчезновения детства он называл исчезновение чтения. Он писал следующее: «Разница между ребенком и взрослым — это разница между грамотным и неграмотным». Пока не было грамотности, эта разница либо лежала где-то в других сферах, либо ее вообще не было. А когда люди разделились на тех, что умеют читать, и тех, которые не умеют, тогда и возникло разделение на детей и взрослых. В 1982 году еще не было, как вы понимаете, интернета, поэтому он говорил о телевидении. Он говорил, что люди, которые видят непосредственно картинки, видеоизображение на экране, реагируют не аналитически, а эмоционально. И в этом смысле эти люди без различия хронологического возраста: они и не дети, и не взрослые. То есть тема чтения в этой работе (она потрясающе популярна и на Западе, и у нас) стала очень важным индикатором принадлежности к якобы исчезающей группе людей, которые умеют мыслить, они умеют читать, стало быть, они умеют аналитически рассуждать.

Таким образом, чтение само по себе действительно очень важная часть человеческой жизни, если верить Постману. Почему? Психологически что это значит? Это значит, что, читая, ребенок погружается в воображаемый мир, он представляет себе те обстоятельства, в которых оказался герой, он идентифицирует себя с этим героем. Он видит себя действующим и испытывает сильные чувства, он задумывается, особенно когда начинает читать какие-то аналитические тексты. И в этом смысле чтение — это способ проникновения в культуру, способ собственного развития и так далее, то есть вещь действительно, судя по всему, довольно важная. Однако если мы посмотрим на современные средства искусства, например кино, то поймем, что там человек, погружающийся в видеоряд, тоже испытывает большое количество чувств. Но здесь есть тонкость, потому что слишком мало приходится додумывать, слишком мало приходится анализировать контент, который предъявлен в видеоформе. А контент, предъявленный в вербальной и письменной форме, то есть в словесной и письменной форме, требует больших аналитических и личностных усилий. Поэтому несмотря на то, что я начала с того, что ценность чтения — это миф, я бы все-таки сказала, что есть много оснований думать, что этот миф отражает действительность. Кстати, если мы вспомним прошедшие десятилетия, когда нам открылся западный рынок видеопродукции, то успех старых-старых, самых первых сериалов базировался на управлении эмоциями, потому что там были архетипические темы, например потеря ребенка. Это абсолютно гарантированное управление чувствами смотрящего, поэтому российская аудитория повелась, как теперь говорят, на этот контент.

Полноценное чтение, которого мы не замечаем, которое не вызывает у нас трудностей, возникает поэтапно: выделяют этап обучения чтению — примерно до 9 лет, потом год-два — это переходный период, и примерно с 10–11 лет начинается чтение для обучения. То есть это тот этап, когда относительно устойчивый, автоматизированный навык чтения уже появился. Само чтение как таковое становится стеклом, оно не заметно человеку, он не тратит усилия на то, чтобы складывать буквы. И исследования чтения как раз базировались на этом делении на этапы. У нас есть данные международных сравнительных исследований, по которым мы можем посмотреть на ситуацию у российских подростков и детей относительно чтения. Есть международное исследование четвероклассников, в котором участвуют более 60 стран, именно исследование грамотности чтения. Четвероклассники — это примерно 10-летние дети, как вы понимаете. Россия занимает лидирующие места по грамотности чтения. Я хочу здесь подчеркнуть, что, когда я говорю «грамотность чтения», я не имею в виду скорость чтения, я не имею в виду навык складывания букв и понимания слов. Я имею в виду понимание смысла, который закодирован в этих знаках. Эта грамотность чтения у российских четвероклассников (это важно, поэтому я подчеркиваю) едва ли не лучшая в мире. В 2006 году мы были на первом месте. Мы где-то в первой тройке, мы можем этими результатами гордиться. Но рано! Потому что есть другое международное исследование, в котором измеряется грамотность чтения, но уже у 15-летних школьников, — это исследование PISA, тоже довольно известное у нас. Там разные типы грамотности: математическая, естественно-научная и так далее.

Итак, грамотность чтения. К сожалению, по грамотности чтения мы находимся ниже середины. То есть наши 15-летние школьники читают значительно хуже середины выборки. Там последний раз участвовало 65 стран, проводили исследования в 2015 году, но пока есть результат только по 2012-му, потому что долго готовится отчет. Это так, техническая деталь. Таким образом, смотрите, период обучения чтению в России лучший в мире, а период, когда чтение должно стать моим умением, на которое я не обращаю внимания, — слово «худший» не подходит, но точно не лучший, даже хуже, чем в среднем в мире. Участвовали очень разные страны, в том числе кроме развитых европейских и североамериканских страны Южной Америки и Африки, поэтому тут объяснять какими-то особенностями состава участников не приходится. С чем это связано? Мы поводили анализ наших учебников. Понимаете, у нас дети должны выучить такой объем материала, что тексты, с которыми они работают в школе, абсолютно кристальны. С этими текстами нельзя ничего сделать: их нельзя анализировать, о них нельзя раздумывать. Это абсолютно стерильная классика, это абсолютная истина в последней инстанции. Поэтому здесь, видимо, лежит проблема потери интереса к чтению. Чтение не провоцирует размышление, чтение не провоцирует думание. И это, видимо, большая проблема российского образования. Надо сказать, что низкие результаты у выпускников основной школы, к сожалению, держатся очень устойчиво начиная с 2000 года.Здесь еще одна деталь, на которую я хотела бы обратить внимание как раз по исследованию PISA , то есть по исследованию 15-летних школьников. У нас очень большой и очень неприятный разрыв между детьми, которые пошли в 10-й класс, и детьми, которые пошли в разного рода технические училища, колледжи и так далее. Среднее значение, которое можно получить в этом исследовании, — это 500 баллов. Наши десятиклассники дают 499, то есть они дают ровно середину. В целом по России это примерно 460, то есть ниже среднего. А наши выпускники 9-го класса, которые не идут в 10-й, дают 407, то есть это на 20% хуже, чем у тех, кто пошел в 10-й класс. У меня личное к этому отношение, мне кажется, что это очень серьезная проблема. Я обращаю внимание на то, что по другим видам грамотности тоже есть отставание у тех, кто не идет в 10-й класс, но оно не такое чудовищное. Поэтому фактически дети, которые очень плохо читают (эти самые 407 баллов), — это дети, которые лишены доступа к культурным продуктам самого широкого свойства. Это значит, что они плохо понимают смысл прочитанного. Я подозреваю, что они плохо понимают и смысл увиденного, они не умеют анализировать и составляют очень трудную группу населения, причем молодого населения.И последние несколько слов о «Гарри Поттере». Это был ренессанс детского чтения в свое время, и дети вернулись к книге. Это удивляло всех. Соответственно, возникло несколько исследований: что это за текст, почему он оказался таким привлекательным? И я с моей коллегой тоже провела такое исследование. Что мы обнаружили? Ребенок идентифицирует себя с волшебником. Кто такой волшебник в отличие от обычного человека? Волшебник — это человек, который может что-то совершить и сразу увидеть результат своего действия. Он махнул волшебной палочкой — все поменялось. Оказалось, что в реальной жизни нашим подросткам не хватает действий, которые дают результат. Поэтому, наверное, как мне кажется, как психологу, проблема чтения заключается отчасти и в проблеме устройства жизни, когда мои действия, мои усилия не приносят мне видимого результата. И если в книге я обнаруживаю такие примеры, то эта книга оказывается очень привлекательной. Правда, иногда настолько привлекательной, что люди остаются в сообществе фанатов «Гарри Поттера» на долгие годы. Поэтому тут тоже надо с осторожностью к этому относиться.

Вернуться к списку статей